Есть своя родная земля
У ручья и у журавля.
И у нас с тобой есть она –
И земля родная одна.
Вперед, Россия! Близится расцвет
Духовных сил, науки и талантов,
Где молодежь – национальный цвет,
Займет места геройские Атлантов.
Все вмещает: полосы ржаные,
Горы, воды, ветры, облака –
На земной поверхности Россия
Занимает пол-материка.
Над рекой родной уголок,
А в окне родной огонёк.
Береги его, не гаси
От него светлей на Руси.
Белая ромашка,
Синий василёк,
Красная рубашка –
Родины флажок!
Край родимый, мы твои частицы,
На твоей ладони спят века.
Я на ней, как зёрнышко пшеницы,
На устах я – капля родника.
Пусть помнят все, что ряд столетий
России ведать суждено,
Что мы пред ними – только дети,
Что наше время – лишь звено!
Горжусь я, что в своей стране,
В родном краю (нет, «в отчем крае»)
Я знаю всё, что могут мне
Сказать в автобусе, в трамвае.
Родина там, где могильные плиты
предков, соседей, знакомых, друзей.
Родина там, где в терпении слиты
тысячи трудных дорог и стезей.
Есть у истории один
Непререкаемый закон:
Кто предан родине своей –
В борьбе не будет побеждён!
Умом – Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать –
В Россию можно только верить.
Ты тоже родился в России –
Краю полевом и лесном.
У нас в каждой песне – берёза,
Берёза – под каждым окном.
Не ради нас – грядущей жизни ради
Напишут дети в синие тетради,
В усердии дыханье затая,
Они напишут: «Родина моя».
И суть не в том, кто выведет ровнее,
А чтобы слов тех не было роднее.
Большая ты, Россия,
и вширь и в глубину.
Как руки ни раскину,
тебя не обниму.
Быть бессмертным не в силе,
но надежда моя:
если будет Россия,
значит, буду и я.
У России величавый
На гербе орёл двуглавый,
Чтоб на запад и восток
Он смотреть бы сразу мог.
Сильный, мудрый он и гордый.
Он – России дух свободный.
Когда ж о родине мне мысль приходит в голову,
я узнаю ее в лицо, тем паче – голую:
лицо у ней – мое, и мне не нравится.
Но нет правительства, чтоб с этим чувством справиться…
Как жаль мне. что гордые наши слова
«Держава», «Родина» и «Отчизна»
Порою затерты, звенят едва
В простом словаре повседневной жизни.
Я уплыву на пароходе,
Потом поеду на подводе,
Потом еще на чем-то вроде,
Потом верхом, потом пешком
Пройду по волоку с мешком –
И буду жить в своем народе!
Берёзка, река, под окном смородина,
Друзей – будто звёзд бесконечный свет...
Когда тебя знает и помнит Родина,
То большего счастья на свете нет!
В наших плечах – беломорские скалы!
В наших ушах – храп медвежьих берлог!
В наших сердцах – самоцветы Урала!
В нашей груди – древний каменный бог!
Кремлёвские звёзды
Над нами горят,
Повсюду доходит их свет!
Хорошая Родина есть у ребят,
И лучше той Родины
Нет!
Идет по луговинам лития.
Таинственная книга бытия
Российского – где судьбы мира скрыты –
Дочитана и наглухо закрыта.
И рыщет ветер, рыщет по степи:
– Россия! – Мученица! – С миром – спи!
В столицах шум, гремят витии,
Кипит словесная война,
А там, во глубине России –
Там вековая тишина.
Лишь ветер не дает покою
Вершинам придорожных ив,
И выгибаются дугою,
Целуясь с матерью-землею,
Колосья бесконечных нив…
Веет чем-то родным и древним
От просторов моей земли.
В снежном море плывут деревни,
Словно дальние корабли.
По тропинке шагая узкой,
Повторяю – который раз! –
«Хорошо, что с душою русской
И на русской земле родилась!»
Русской ржи от меня поклон,
Ниве, где баба застится.
Друг! Дожди за моим окном,
Беды и блажи на́ сердце…
Ты, в погудке дождей и бед
То ж, что Гомер – в гекзаметре,
Дай мне руку – на весь тот свет!
Здесь – мои обе заняты.
Есть в Родине моей такая грусть,
Какую описать я не берусь.
Я только знаю – эта грусть светла
И никогда душе не тяжела.
Ну что за тайна в сумрачных полях,
В тропинке, огибающей овраг,
И в листьях, что плывут себе, легки,
По чёрным зеркалам лесной реки.
В поисках счастья, работы, гражданства
странный обычай
в России возник:
детям
у нас надоело рождаться, -
верят, что мы проживем
и без них.
Вы нашей земли не считаете раем,
А краем пшеничным, чужим караваем.
Штыком вы отрезали лучшую треть.
Мы намертво знаем, за что умираем:
Мы землю родную у вас отбираем,
А вам – за ворованный хлеб – умереть.
Я узнал, что у меня
Есть огромная семья
И тропинка и лесок
В поле каждый колосок,
Речка, небо голубое –
Это все мое родное
Это Родина моя,
Всех люблю на свете я!
Жизнь люби, люби отчизну, все, чем жив родной народ.
Не печалься о кончине: всякий, кто живет, – умрет.
К мелкой злобной укоризне оставайся словно глух:
унижения мирские не вольны унизить дух.
Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ,
И вы, мундиры голубые,
И ты, им преданный народ.
Быть может, за стеной Кавказа
Сокроюсь от твоих пашей,
От их всевидящего глаза,
От их всеслышащих ушей.
О, Россия!
С нелегкой судьбою страна…
У меня ты, Россия,
Как сердце, одна.
Я и другу скажу,
Я скажу и врагу –
Без тебя,
Как без сердца,
Прожить не смогу…
Привет тебе, мой край родной,
С твоими тёмными лесами,
С твоей великою рекой,
И неоглядными полями!
Привет тебе, народ родимый,
Герой труда неутомимый,
Среди зимы и в летний зной!
Привет тебе, мой край родной!
Какие мы, и мир таков:
Мы в грусти – мир наш из оков,
Парим в просторе – мир открыт.
Любой из нас сам мир творит.
Мы верим – в мире глубина,
Мы созерцаем – тишина,
Мы ищем – мир неповторим,
Мы любим – и любой любим.
Любые боли пересилю,
И встану в строй,
И бой приму.
Но тронуть
Родину-Россию
Не дам и пальцем никому.
Она не то чтобы ранима
И не обидчива она.
Ей после бурь необходима
На всех границах тишина.
Россия – Родина моя,
И значит, россиянин я.
Горжусь страною я своей,
Здесь много у меня друзей.
Страна огромная у нас:
Урал, Карелия, Кавказ,
Тува, Чувашия, Алтай,
Якутия, Камчатский край…
Нам Родина дана одна,
Россия – дружная страна!
Край ты мой, родимый край!
Kонский бег на воле,
В небе крик орлиных стай,
Волчий голос в поле!
Гой ты, родина моя!
Гой ты, бор дремучий!
Свист полночный соловья,
Ветер, степь да тучи!
Разрушать гнездо не надо.
Разгонять не надо стадо.
Бить, рубить, топтать и жечь, –
Это – злое вражье дело.
В ком заря любви зардела,
Тот стремится уберечь
Все, что светлой жизни радо,
Все, что слышит Божью речь.
В этом имени столько нежности,
И простора, и синевы.
Озорной молодой безгрешности,
Не боящейся злой молвы.
Над землей пролетают птицы –
Это имя твое струится.
Это имя твое несется
Из-под ласкового крыла…
Это девушка из колодца
Синевой его пролила.
Сын, возмужавший нежности стыдится,
В своей любви не уверяет мать,
Зато ни в чём пред нею не таится
И всё готов на суд её отдать.
А у меня уже виски седые
Моих раздумий бесконечна нить,
И я хочу без лишних слов, Россия,
Как с матерью, с тобою говорить.
О, мать моя, Россия, Русь,
Незыблем трон твой златоглавый,
Люблю тебя, тобой горжусь,
Многострадальной и державной.
Россия, Россия, великая сила,
Великая сила, бездонная Русь,
В Россию, в Россию всем сердцем влюблен я
И с нею останусь навеки, клянусь!
Родина – и домик с палисадом,
И село, где я родился, рос –
С озерком, от ряби полосатым,
В окруженье клёнов и берёз.
Но она и больше, и красивей,
В ней не только дом,
В ней всё – моё.
Родину мою зовут Россией,
Величают матерью её.
И будет вскоре весенний день,
И мы поедем домой, в Россию…
Ты шляпу шелковую надень:
Ты в ней особенно красива…
И будет праздник… большой, большой,
Таких и не было, пожалуй,
С тех пор, как создан весь шар земной,
Такой смешной и обветшалый…
И ты прошепчешь: «Мы не во сне?..»
Тебя со смехом ущипну я
И зарыдаю, молясь весне
И землю русскую целуя!
Полотно дорог развернулось мне.
Как ты мир широк и далёк!
Не сыскать такой, да во всей земле,
Родины, что я пересёк…
Красота твоя необъятная,
Много есть на что посмотреть.
Красота твоя необъятная
Не для каждого ты понятная,
Но готова всех пожалеть.
Дом здесь для себя наконец нашёл,
Встретился с любимой моей.
Сколько разных мест я уже прошёл,
Только нет тебя мне родней.
Восемь лет эту местность я знаю.
Уходил, приходил, – но всегда
В этой местности бьет ледяная
Неисчерпываемая вода.
Полноструйный родник, полнозвучный,
Мой родной, мой природный родник,
Вновь к тебе (ты не можешь наскучить!)
Неотбрасываемо я приник.
И светло мне глаза оросили
Слезы гордого счастья, и я
Восклицаю: ты – символ России,
Изнедривающаяся струя!
С Россией кончено… На последях
Ее мы прогалдели, проболтали,
Пролузгали, пропили, проплевали,
Замызгали на грязных площадях,
Распродали на улицах: не надо ль
Кому земли, республик, да свобод,
Гражданских прав? И родину народ
Сам выволок на гноище, как падаль.
О, Господи, разверзни, расточи,
Пошли на нас огнь, язвы и бичи,
Германцев с запада, Монгол с востока,
Отдай нас в рабство вновь и навсегда,
Чтоб искупить смиренно и глубоко
Иудин грех до Страшного Суда!
Так не зря мы вместе бедовали,
Даже без надежды раз вздохнуть.
Присягнули – проголосовали
И спокойно продолжали путь.
Не за то, что чистой я осталась,
Словно перед Господом свеча,
Вместе с вами я в ногах валялась
У кровавой куклы палача.
Нет! и не под чуждым небосводом,
И не под защитой чуждых крыл –
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.
Родина для нас не просто слово,
Только потому, что много в нем,
Близкого для нас и дорогого:
Поле, речка, мостик, отчий дом!
Родина для нас, не просто место,
Где родился, жил и где ты рос,
Где картинки теплые из детства,
И в пахучих травах сенокос…
Родина для нас – счастья глоточек,
Сколько от нее не уезжаешь,
Сердца своего всегда кусочек,
С ней навеки вечно оставляешь!
И красива и богата
Наша Родина, ребята.
Долго ехать от столицы
До любой ее границы.
Все вокруг свое, родное:
Горы, степи и леса:
Рек сверканье голубое,
Голубые небеса.
Каждый город
Сердцу дорог,
Дорог каждый сельский дом.
Все в боях когда-то взято
И упрочено трудом!
Широкие, привольные, родимые края…
Березка белоствольная, любимица моя,
Стоит, как свечка, белая,
Глядит она вокруг:
Ей рожь кивает спелая,
Ей кланяется луг.
Кругом так славно, солнечно,
Куда ни поглядишь,
Над озером тихонечко
Колышется камыш.
Плывут протокой узкою
Утята чередой.
Люби природу русскую,
Храни, читатель мой!
Россия в сердце не случайна,
Я исходил её пешком.
Она гремит во мне ключами,
Шумит весенними ручьями,
Над гнёздами орёт грачами,
Трубит пастушеским рожком.
Россия! Я тебе обязан.
Ты вся, как церковь, на виду.
Твоей рукой, как сноп, я связан,
Поставлен в общую скирду!
Служу тебе и днём и ночью,
Что тяжко, это ничего.
Своим словесным узоречьем
Ложусь я на твоё чело!
Но вот уж близко. Перед ними
Уж белокаменной Москвы,
Как жар, крестами золотыми
Горят старинные главы.
Ах, братцы! как я был доволен,
Когда церквей и колоколен,
Садов, чертогов полукруг
Открылся предо мною вдруг!
Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва… как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!
Как родную землю почитать,
Чтобы слов на ветер не кидать?
Чтобы стать перед ее лицом
Кровною родней, а не жильцом?
В детстве – тёплым сердцем обнимать,
Как ребёнок обнимает мать.
А когда нальется силой грудь,
Ей по-братски руку протянуть.
В материнской мудрой доброте
Телом заслонить ее в беде.
И, рубеж последний перейдя,
Вновь к земле приникнуть, как дитя...
Я возьму карандаш, нарисую дом,
Нарисую небо и солнце над ним.
Чтобы было тепло тем, кто в доме живёт,
Нарисую трубу, из неё вьётся дым.
Я возьму карандаш, нарисую цветы,
Нарисую кусты и деревья вокруг.
Чтобы вечно была свежесть в этом саду,
Нарисую я дождь из заботливых рук.
Я возьму карандаш, нарисую лес,
Нарисую поля и змейку реки.
Чтобы мир и покой был на этой Земле,
Нарисую, как голубь в небе летит.
Много видел я стран и не хуже ее
Вся земля мною нежно любима.
Но с Россией сравнить?..
С нею – сердце мое,
И она для меня несравнима!
Чья космична душа, тот плохой патриот:
Целый мир для меня одинаков...
Знаю я, чем могуч и чем слаб мой народ,
Знаю смысл незначительных знаков...
Осуждая войну, осуждая погром,
Над народностью каждой насилье,
Я Россию люблю – свой родительский дом
Даже с грязью со всею и пылью...
Синее раздолье, голубые вёсны…
Золотое поле, золотые сосны…
Рек былинная краса, на траве в лугах роса
И поля, и леса – это всё Россия!
Надо ли словами говорить о счастье,
Если перед вами мир открытый настежь?
Всюду чудо чудится: светлых зданий корпуса,
Спутник наш в небесах – это всё Россия!
Синее раздолье, голубые вёсны…
Золотое поле, золотые сосны…
Незнакомые моря и целинные края –
Всё твоя и моя Родина Россия!
Мой город. Мой дом. Моя школа. Мой мир.
Мечта моя, цветом, как синий сапфир.
Я землю раскрашу палитрой мечты:
Дороги, аллеи, каскады, мосты.
Мой мир – это солнце, и снег, и роса,
Степные узоры, ночная гроза.
Я – вместе с друзьями, со мной – друзья.
И это большая-большая семья.
В ней всем хватит места, и каждый любим.
Мы учимся вместе и вместе творим!
И будет гордиться родная земля,
Какие растут у неё сыновья!
Россия степная, Россия озерная,
С ковыльной бескрайнею стороной,
Россия холмистая, мшистая, горная,
Ты вся дорога мне! И все же бесспорно я
Всех больше люблю тебя вот такой!
Такой: с иван-чаем, с морошкой хрусткой
В хмельном и смолистом твоем раю,
С далекой задумчивой песней русской,
С безвестной речушкой в лесном краю.
И вечно с тобой я в любой напасти –
И в солнечных брызгах, и в черной мгле,
И нет мне уже без тебя ни счастья.
Ни песни, ни радости на земле!
Друг, посмотри, как в равнине небесной
Дымные тучки плывут под луной,
Видишь, прорезал эфир бестелесный
Свет ее бледный, бездушный, пустой?
Полно смотреть в это звездное море,
Полно стремиться к холодной луне!
Мало ли счастья в житейском просторе?
Мало ли жару в сердечном огне?
Месяц холодный тебе не ответит
Звезд отдаленных достигнуть нет сил…
Холод могильный везде тебя встретит
В дальней стране безотрадных светил…
Я возвращуся к вам, поля моих отцов,
Дубравы мирные, священный сердцу кров!
Я возвращуся к вам, домашние иконы!
Пускай другие чтут приличия законы;
Пускай другие чтут ревнивый суд невежд;
Свободный наконец от суетных надежд,
От беспокойных снов, от ветреных желаний,
Испив безвременно всю чашу испытаний,
Не призрак счастия, но счастье нужно мне.
Усталый труженик, спешу к родной стране
Заснуть желанным сном под кровлею родимой.
Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники
С милого севера в сторону южную.
Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
Или на вас тяготит преступление?
Или друзей клевета ядовитая?
Нет, вам наскучили нивы бесплодные…
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
Тот ураган прошел. Нас мало уцелело.
На перекличке дружбы многих нет.
Я вновь вернулся в край осиротелый,
В котором не был восемь лет.
Кого позвать мне? С кем мне поделиться
Той грустной радостью, что я остался жив?
Здесь даже мельница – бревенчатая птица
С крылом единственным – стоит, глаза смежив.
Я никому здесь не знаком,
А те, что помнили, давно забыли.
И там, где был когда-то отчий дом,
Теперь лежит зола да слой дорожной пыли.
Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.
В три звезды березняк над прудом
Теплит матери старой грусть.
Золотою лягушкой луна
Распласталась на тихой воде.
Словно яблонный цвет, седина
У отца пролилась в бороде.
Я не скоро, не скоро вернусь!
Долго петь и звенеть пурге.
Стережет голубую Русь
Старый клен на одной ноге,
И я знаю, есть радость в нем
Тем, кто листьев целует дождь,
Оттого, что тот старый клен
Головой на меня похож.
Топи да болота,
Синий плат небес.
Хвойной позолотой
Взвенивает лес.
Тенькает синица
Меж лесных кудрей,
Темным елям снится
Гомон косарей.
По лугу со скрипом
Тянется обоз –
Суховатой липой
Пахнет от колес.
Слухают ракиты
Посвист ветряной…
Край ты мой забытый,
Край ты мой родной!..
Хотя проклинает проезжий
Дороги моих побережий,
Люблю я деревню Николу,
Где кончил начальную школу!
Бывает, что пылкий мальчишка
За гостем приезжим по следу
В дорогу торопится слишком:
– Я тоже отсюда уеду!
Среди удивленных девчонок
Храбрится, едва из пеленок:
– Ну что по провинции шляться?
В столицу пора отправляться!
Когда ж повзрослеет в столице,
Посмотрит на жизнь за границей,
Тогда он оценит Николу,
Где кончил начальную школу…
И современники, и тени
в тиши беседуют со мной.
Острее стало ощущенье
Шагов Истории самой.
Она своею тьмой и светом
меня омыла и ожгла.
Все явственней ее приметы,
понятней мысли и дела.
Мне этой радости доныне
не выпадало отродясь.
И с каждым днем нерасторжимей
вся та преемственная связь.
Как словно я мальчонка в шубке
и за тебя, родная Русь,
как бы за бабушкину юбку,
спеша и падая, держусь.
Не с теми я, кто бросил землю
На растерзание врагам.
Их грубой лести я не внемлю,
Им песен я своих не дам.
Но вечно жалок мне изгнанник,
Как заключенный, как больной.
Темна твоя дорога, странник,
Полынью пахнет хлеб чужой.
А здесь, в глухом чаду пожара
Остаток юности губя,
Мы ни единого удара
Не отклонили от себя.
И знаем, что в оценке поздней
Оправдан будет каждый час…
Но в мире нет людей бесслезней,
Надменнее и проще нас.
В этом мире я только прохожий,
Ты махни мне веселой рукой.
У осеннего месяца тоже
Свет ласкающий, тихий такой.
В первый раз я от месяца греюсь,
В первый раз от прохлады согрет,
И опять и живу и надеюсь
На любовь, которой уж нет.
Это сделала наша равнинность,
Посоленная белью песка,
И измятая чья-то невинность,
И кому-то родная тоска.
Потому и навеки не скрою,
Что любить не отдельно, не врозь –
Нам одною любовью с тобою
Эту родину привелось.
Край любимый! Сердцу снятся
Скирды солнца в водах лонных,
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных.
По меже, на переметке,
Резеда и риза кашки.
И вызванивают в четки
Ивы – кроткие монашки.
Курит облаком болото,
Гарь в небесном коромысле.
С тихой тайной для кого-то
Затаил я в сердце мысли.
Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть.
Среди бесчисленных светил
Я вольно выбрал мир наш строгий
И в этом мире полюбил
Одни весёлые дороги.
Когда тревога и тоска
Мне тайно в душу проберётся,
Я вглядываюсь в облака,
Пока душа не улыбнётся.
И если мне порою сон
О милой родине приснится,
Я так безмерно удивлён,
Что сердце начинает биться.
Ведь это было так давно
И где-то там, за небесами.
Куда мне плыть – не всё ль равно,
И под какими парусами?
В годины праздных испытаний,
В годины мертвой суеты –
Затверденей алмазом брани
В перегоревших углях – Ты.
Восстань в сердцах, сердца исполни!
Произрастай, наш край родной,
Неопалимой блеском молний,
Неодолимой купиной.
Из моря слез, из моря муки
Судьба твоя – видна, ясна:
Ты простираешь ввысь, как руки,
Свои святые пламена –
Туда, – в развалы грозной эры
И в визг космических стихий, –
Туда, – в светлеющие сферы,
В грома летящих иерархий.
Вешняя,
бодрая,
Вечная,
добрая,
Трактором
вспахана
Счастьем
засеяна –
Вся на глазах она
С юга
до севера!
Родина милая,
Родина русая,
Мирная-мирная
Русская-русская...
Из крови, пролитой в боях,
Из праха обращённых в прах,
Из мук казнённых поколений,
Из душ, крестившихся в крови,
Из ненавидящей любви,
Из преступлений, исступлений –
Возникнет праведная Русь.
Я за неё за всю молюсь
И верю замыслам предвечным:
Её куют ударом мечным,
Она мостится на костях,
Она святится в ярых битвах,
На жгучих строится мощах,
В безумных плавится молитвах.
Ласточки-певуньи
Над моим окном
Лепят, лепят гнёздышко...
Знаю, скоро в нём
Птенчики появятся,
Станут голосить,
Будут им родители
Мошкару носить.
Выпорхнут малютки
Летом из гнезда,
Полетят над миром,
Но они всегда
Будут знать и помнить,
Что в краю родном
Их приветит гнёздышко
Над моим окном.
Воздух лазорево-синий.
Степи, дубравы, жнивьё –
Всё это наша Россия –
Гордое счастье моё.
Все твои были и сказки
В душах веками живут.
Столько надежды и ласки
Русские песни несут!
Где бы меня не спросили,
Я повторю вновь и вновь:
Наша родная Россия –
Вера моя и любовь.
Как бы ни била эпоха –
Я неразлучен с тобой,
И до последнего вздоха
Весь до кровиночки твой!
В мире, ревущем:
– Слава грядущим!
Что во мне шепчет:
– Слава прошедшим!
Вам, проходящим,
В счет не идущим,
Чад не родящим,
Мне – предыдущим.
С клавишем, с кистью ль
Спорили, с дестью ль
Писчею – чисто
Прожили, с честью.
Белые – краше
Снега сокровищ –
Волосы – вашей
Совести – повесть.
Золотое поле,
Голубая высь –
Здешний мир с надзвёздным
В красоте слились.
Душу наполняет
Чистота берез.
Матерь открывает
Сердце песней грез.
Звонницей далекой
Воздух напоен.
Ладой солнцеокой
Мир преображен.
Ты явись, родная,
В огненной волне.
Да пребудет с нами
Свет Любви к Тебе!
Цвети, отечество святое,
Сынам любезное, драгое!
Мы все боготворим тебя
И в жертву принести себя
Для пользы твоея готовы.
Ах! смерть ничто, когда оковы
И стыд грозят твоим сынам!
Так древле Кодры умирали,
Так Леониды погибали
В пример героям и друзьям.
Союз родства и узы крови
Не так священны для сердец,
Как свят закон твоей любови.
Оставит милых чад отец,
И сын родителя забудет,
Спеша отечеству служить;
Умрет он, но потомство будет
Героя полубогом чтить.
Есть такое чудо:
Край, навек любимый,
Над рекой под клёном
Отчий дом родимый...
Видя это чудо,
Сердце жарко бьётся,
В жизни это чудо –
Родиной
Зовётся!..
Есть такое слово,
Нет его дороже:
В нём – поля и горы,
В нём – сады и рощи...
Вспомнив это слово,
Сердце сладко бьётся,
В жизни это слово –
Родиной
Зовётся!
Откуда начинается Россия?
С Курил? С Камчатки? Или с Командор?
О чем грустят глаза ее степные
Над камышами всех ее озер?
Россия начинается с пристрастья
к труду,
к терпенью,
к правде,
к доброте.
Вот в чем ее звезда. Она прекрасна!
Она горит и светит в темноте.
Отсюда все дела ее большие,
Ее неповторимая судьба.
И если ты причастен к ней –
Россия
Не с гор берет начало, а с тебя!
Великая, не знающая края,
взлетающая, падать не боясь,
единственная, вдребезги родная
красавица, низвергнутая в грязь,
простуженная, хриплая, босая,
не верящая больше ни во что,
способная и жить, и умереть играя, –
та, без которой мы никто, –
в последний раз, коль суждено судьбою,
не плача, не страшась и не скорбя,
дышать, мечтать, молиться перед боем
Тобою
о Тебе
и за Тебя!
Косы русы, очи сини,
Белой лебедью плывёт,
Дева юная России
Входит в летний хоровод.
Сарафан расшит узором,
Ленты алые горят,
Русским духом и простором
Дышит девичий наряд.
Промелькнёт в губах усмешка,
Изогнёт лукаво бровь,
С чувством нежным и неспешно
Песнь затянет про любовь.
И, потупив очи сини,
Тихо к молодцу прильнёт...
Где ты, та пора России,
Где ты, светлый хоровод?
Чьи-то души бесследно,
растворяясь вдали,
словно белые снеги,
идут в небо с земли.
Идут белые снеги…
И я тоже уйду.
Не печалюсь о смерти
и бессмертья не жду.
я не верую в чудо,
я не снег, не звезда,
и я больше не буду
никогда, никогда.
И я думаю, грешный,
ну, а кем же я был,
что я в жизни поспешной
больше жизни любил?
А любил я Россию
всею кровью, хребтом –
ее реки в разливе
и когда подо льдом,
дух ее пятистенок,
дух ее сосняков,
ее Пушкина, Стеньку
и ее стариков.
Если было несладко,
я не шибко тужил.
Пусть я прожил нескладно,
для России я жил.
В младенчестве нужна лишь мать,
Её родная теплота.
Потом ты станешь понимать
Улыбки, звуки и цвета.
Потом тебе твой отчий дом
Откроет все, чем он богат.
Ты все запомнишь. А потом
Однажды утром выйдешь в сад.
Ты там услышишь птичий свист,
Гортанный говор голубей,
И каждый стебель, каждый лист
Ты примешь в подданство себе.
Потом придут к тебе друзья
С весельем игр, с раздумьем книг.
Ты слово строгое «нельзя»
Всё реже слышишь от родных.
Тебе доступен тёмный бор,
Дымок костров, упругость лыж.
Затеяв с вьюгой жаркий спор,
Ты выстоишь. И победишь!
Недаром мускулы крепки
И взляд спокоен голубой.
Но вот, как верные клинки,
Легли дороги пред тобой.
То юность. То дороги в жизнь.
Не оступись! Не упади ж!
Стремлений лучших не утрать.
Отчизне сыном назовись!
Касаясь трех великих океанов,
Она лежит, раскинув города,
Покрыта сеткою меридианов,
Непобедима, широка, горда.
Но в час, когда последняя граната
Уже занесена в твоей руке
И в краткий миг припомнить разом надо
Все, что у нас осталось вдалеке,
Ты вспоминаешь не страну большую,
Какую ты изъездил и узнал,
Ты вспоминаешь родину – такую,
Какой ее ты в детстве увидал.
Клочок земли, припавший к трем березам,
Далекую дорогу за леском,
Речонку со скрипучим перевозом,
Песчаный берег с низким ивняком.
Вот где нам посчастливилось родиться,
Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли
Ту горсть земли, которая годится,
Чтоб видеть в ней приметы всей земли.
Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы,
Да, можно голодать и холодать,
Идти на смерть… Но эти три березы
При жизни никому нельзя отдать.
Неуютная жидкая лунность
И тоска бесконечных равнин, –
Вот что видел я в резвую юность,
Что, любя, проклинал не один.
По дорогам усохшие вербы
И тележная песня колес…
Ни за что не хотел я теперь бы,
Чтоб мне слушать ее привелось.
Равнодушен я стал к лачугам,
И очажный огонь мне не мил.
Даже яблонь весеннюю вьюгу
Я за бедность полей разлюбил.
Мне теперь по душе иное…
И в чахоточном свете луны
Через каменное и стальное
Вижу мощь я родной стороны.
Полевая Россия! Довольно
Волочиться сохой по полям!
Нищету твою видеть больно
И березам и тополям.
Я не знаю, что будет со мною…
Может, в новую жизнь не гожусь,
Но и все же хочу я стальною
Видеть бедную, нищую Русь.
И, внимая моторному лаю
В сонме вьюг, в сонме бурь и гроз,
Ни за что я теперь не желаю
Слушать песню тележных колес.
С чего начинается Родина?
С картинки в твоём букваре.
С хороших и верных товарищей,
Живущих в соседнем дворе.
А может, она начинается
С той песни, что пела нам мать,
С того, что в любых испытаниях
У нас никому не отнять.
С чего начинается Родина?
С заветной скамьи у ворот,
С той самой берёзки, что во поле,
Под ветром склоняясь, растёт.
А может, она начинается
С весенней запевки скворца.
И с этой дороги просёлочной,
Которой не видно конца.
С чего начинается родина?
С окошек, горящих вдали.
Со старой отцовской будёновки,
Что где-то в шкафу мы нашли.
А может, она начинается
Со стука вагонных колёс.
И с клятвы, которую в юности
Ты ей в своём сердце принёс.
С фонарем обшарьте
Весь подлунный свет!
Той страны – на карте
Нет, в пространстве – нет.
Выпита как с блюдца, –
Донышко блестит.
Можно ли вернуться
В дом, который – срыт?
Заново родися –
В новую страну!
Ну-ка, воротися
На спину коню
Сбросившему! Кости
Целы-то хотя?
Эдакому гостю
Булочник ломтя
Ломаного, плотник –
Гроба не продаст!
...Той ее – несчетных
Верст, небесных царств,
Той, где на монетах –
Молодость моя –
Той России – нету.
– Как и той меня.
Понять я не мог, а теперь понимаю –
И мне ни к чему никакой перевод, –
О чем, улетая, осенняя стая
Так горестно плачет,
Так грустно поет.
Мне раньше казалось: печаль беспричинна
У листьев, лежащих в пыли у дорог.
О ветке родной их печаль и кручина –
Теперь понимаю,
А раньше не мог.
Не знал я, не ведал, но понял с годами,
Уже с побелевшей совсем головой,
О чем от скалы оторвавшийся камень
Так стонет и плачет
Как будто живой.
Когда далеко от родимого края
Судьба иль дорога тебя увела,
И радость печальна – теперь понимаю, –
И песня горька,
И любовь не светла,
о Родина...
Мне в этой жизни очень мало надо,
И те года, что мне осталось жить,
Я бы хотел задумчивой лампадой
Пред ликом Родины торжественно светить.
Пусть огонек мой еле освещает
Ее лицо бессмертной красоты,
Но он горит, он радостно сияет
И в мировую ночь свой бледный луч роняет,
Смягчая нежно строгие черты.
О Родина моя, в своей простой шинели,
В пудовых сапогах, сынов своих любя,
Ты поднялась сквозь бури и метели,
Спасая мир, не веривший в тебя.
И ты спасла их. На века.
Навеки. С Востока хлынул свет!
Опять идут к звезде
Замученные горем человеки,
Опять в слезах поклонятся тебе!
И будет мне великою наградой
И радостно и драгоценно знать,
Что в эти дни тишайшею лампадой
Я мог пред ликом Родины сиять.
Родины себе не выбирают.
Начиная видеть и дышать,
Родину на свете получают
Непреложно, как отца и мать.
Дни стояли сизые, косые…
Непогода улица мела…
Родилась я осенью в России,
И меня Россия приняла.
Родина! И радости и горе
Неразрывно слиты были в ней.
Родина! В любви. В бою и споре
Ты была союзницей моей.
Родина! Нежнее первой ласки
Научила ты меня беречь
Золотые пушкинские сказки.
Гоголя пленительную речь,
Ясную, просторную природу,
Кругозор на сотни вёрст окрест,
Истинную вольность и свободу,
Заботливой руки раздольный жест.
Напоила беспокойной кровью,
Водами живого родника,
Как морозом, обожгла любовью
Русского шального мужика.
Я люблю раскатистые грозы,
Хрусткий и накатанный мороз,
Клейкие живительные слёзы
Утренних сияющих берёз,
Безымянных реченек излуки.
Тихие вечерние поля;
Я к тебе протягиваю руки,
Родина единая моя.
Кто же первый сказал мне на свете о ней?
Я никак не припомню сейчас.
Может, первый назвал ее имя ручей,
Прозвенел по весне и погас.
Мог сказать бы отец, но я рос без отца.
В школе мать говорила, обучая детей.
Я не слышал, я ждал лишь уроков конца, –
Дома не с кем меня оставлять было ей.
А вокруг только небо, леса и поля,
Пела птица-синица, гуляли дожди,
Колокольчик катился, дышала земля,
И звенел ручеек у нее на груди.
Может, птица-синица, береза в лесах,
Колокольчик с дороги, калитка в саду,
В небе радуга, дождь, заплутавший в овсах
Пароход, прицепивший на мачту звезду,
Рассказали, как это бывает, о ней.
Но тогда я, пожалуй, был робок и мал
И не знал языка ни синиц, ни дождей…
Я не помню, кто мне о России сказал.
Мы русские. Мы дети Волги.
Для нас значения полны
ее медлительные волны,
тяжелые, как валуны.
Любовь России к ней нетленна.
К ней тянутся душою всей
Кубань и Днепр, Нева и Лена,
и Ангара, и Енисей.
Люблю ее всю в пятнах света,
всю в окаймленье ивняка…
Но Волга Для России – это
гораздо больше, чем река.
А что она – рассказ не краток.
Как бы связуя времена,
она – и Разин, и Некрасов1,
и Ленин – это все она.
Я верен Волге и России –
надежде страждущей земли.
Меня в большой семье растили,
меня кормили, как могли.
В час невеселый и веселый
пусть так живу я и пою,
как будто на горе высокой
я перед Волгою стою.
Я буду драться, ошибаться,
не зная жалкого стыда.
Я буду больно ушибаться,
но не расплачусь никогда.
И жить мне молодо и звонко,
и вечно мне шуметь и цвесть,
покуда есть на свете Волга,
покуда ты, Россия, есть.
Русь моя, Россия, дом, земля и матерь!
Ты для новобрачного – свадебная скатерть,
Для младенца – колыбель, для юного – хмель,
Для скитальца – посох, пристань и постель,
Для пахаря – поле, для рыбаря – море,
Для друга – надежда, для недруга – горе,
Для кормщика – парус, для воина – меч,
Для книжника – книга, для пророка – речь,
Для молотобойца – молот и сила,
Для живых – отцовский кров, для мертвых – могила.
Для сердца сыновьего – негасимый свет.
Нет тебя прекрасней и желанней нет.
Разве даром уголь твоего глагола
Рдяным жаром вспыхнул под пятой монгола?
Разве горький Игорь, смертью смерть поправ,
Твой не красил кровью бебряный рукав?
Разве киноварный плащ с плеча Рублева
На ветру широком не полощет снова?
Как – душе дыханье, руке – рукоять.
Хоть бы в пропасть кинуться – тебя отстоять.
Я не знаю,
За что полюбил этот лес,
Где однажды
На тополь высокий залез
И увидел деревню,
И речку, и пруд,
Как мальчишки рыбачат
И утки плывут.
Я не знаю,
За что полюбил этот дом
С фотографией деда
Под жёлтым стеклом,
Со скрипучим крыльцом
И парным молоком,
С крикуном-петухом
И лохматым щенком.
Ну, в лесу я с лукошком
Лисички искал,
Из пруда на уху
Карасей натаскал,
В доме бабушка,
Миску снимая с огня,
Угощала вишнёвым
Вареньем меня.
А ещё я
С отличным мальчишкой дружил.
Только дело не в том,
Что я жил не тужил,
Просто бабушкин дом,
Старый лес и река
Снятся мне...
Почему?
Я не знаю пока!
– Дождик, дождик, где ты был?
– Я по небу с тучкой плыл!
– А потом ты что – разбился?
– Ой, нет-нет, водой разлился,
Капал, капал вниз, упал –
Прямо в речку я попал!
А потом я плыл далёко
В речке быстрой, синеокой,
Любовался всей душой
Нашей Родиной большой!
Ну а после испарился,
К тучке белой прикрепился,
И поплыл, скажу я вам,
К дальним странам, островам.
И теперь над океаном
Я всё вдаль плыву с туманом!
Хватит, ветер, дальше дуть –
Нужно плыть в обратный путь.
Чтобы с речкой повстречаться,
Чтоб с ней в лес родной помчаться!
Любоваться чтоб душой
Нашей Родиной большой.
Так что, ветер, друг ты мой,
С тучкой мы спешим домой!
Нас ты, ветер, подгоняй –
Тучку к дому направляй!
Ведь по дому я скучаю…
Ну-ка, тучку раскачаю!
К дому ух как тороплюсь…
Скоро-скоро к вам вернусь!
Большая ты, Россия,
и вширь и в глубину.
Как руки ни раскину,
тебя не обниму.
Ты вместе с пистолетом,
как рану, а не роль
твоим большим поэтам
дала большую боль.
Большие здесь морозы --
от них не жди тепла.
Большие были слезы,
большая кровь была.
Большие перемены
не обошлись без бед.
Большими были цены
твоих больших побед.
Ты вышептала ртами
больших очередей:
нет маленьких страданий,
нет маленьких людей.
Россия, ты большая
и будь всегда большой,
себе не разрешая
мельчать ни в чем душой.
Ты мертвых, нас, разбудишь,
нам силу дашь взаймы,
и ты большая будешь,
пока большие мы...
Некие в смокинг одетые атомы,
Праха веков маринованный прах,
Чванно картавят, что, мол, «азиаты мы»,
На европейских своих языках!
Да! Азиаты мы! Крепкое слово!
В матерном гневе все наши слова!
Наши обновы давно уж не новы:
Киев и Новгород! Псков и Москва!
В наших речах – курский свист
соловьиный,
Волга и Днепр! Океан и фиорд!
В наших речах – грохот снежной лавины,
Ржанье и топот Батыевых орд!
В наших глазах – золотой щит Олега,
Плеть Иоанна! Курганная тишь!
Мертвенный холод Байкальского снега,
Пламя Москвы и плененный Париж!
Эй, на запятки! Не вам ли завялым
Путь преградить разъярившимся нам?
Или, озлившись, мы хлопнем Уралом
По напомаженным вашим башкам!
В наших плечах – беломорские скалы!
В наших ушах – храп медвежьих берлог!
В наших сердцах – самоцветы Урала!
В нашей груди – древний каменный бог!
А мне Россия
Навек люба,
В судьбе России –
Моя судьба.
Мой век суровый,
Мой день крутой
Гудит громово:
«Иди, не стой!»
Идёт Россия –
Врагов гроза,
Синее синих
Её глаза,
Синее синих
Озёр и рек,
Сильнее сильных
Её разбег!
Неповторима,
Вольным-вольна,
Необорима
В грозе она!
С ней, непоборной,
Иду, как в бой,
Дорогой горной,
Тропой любой.
Всё в ней, в Отчизне,
Кругом моё,
И нету жизни
Мне без неё!
Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
Но я люблю – за что, не знаю сам –
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее, подобные морям;
Проселочным путем люблю скакать в телеге
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень;
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез.
С отрадой, многим незнакомой,
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно;
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.
Что значит слово «Родина» для нас?
На карте точка, там, где ты родился?
Деревня, город, область, край?.. Подчас,
То место, где на свет ты появился!..
Где рос, мужал и «в люди выходил»,
Где жизни смысл ты узнавать пытался!..
Где дружбу ты познал! Где полюбил...
И где душой и сердцем ты остался!!!
Все верно! В этом есть великий смысл!
Ведь те понятия поэтами воспеты!
А если «чуть расширить» эту мысль?
Изменятся ль тогда приоритеты?!
Край можно «увеличить» до Страны,
Страну до Континента, а затем
И континенты в облик всей Земли...
Она, ведь тоже Родина нам всем!..
А если продолжать фантазий мысль?..
Ведь Космос есть, Вселенная на свете...
И в слове «Родина» весьма широкий смысл!
А значит, в Мире мы за все в ответе!
Бор сосновый в стране одинокий стоит;
В нем ручей меж деревьев бежит и журчит.
Я люблю тот ручей, я люблю ту страну,
Я люблю в том лесу вспоминать старину.
«Приходи вечерком в бор дремучий тайком,
На зеленом садись берегу ты моем!
Много лет я бегу, рассказать я могу,
Что случилось когда на моем берегу;
Из сокрытой страны я сюда прибежал,
Я чудесного много дорогой узнал!
Когда солнце зайдет, когда месяц взойдет
И звезда средь моих закачается вод,
Приходи ты тайком, ты узнаешь о том,
Что бывает порей здесь в тумане ночном!» –
Так шептал, и журчал, и бежал ручеек;
На ружье опершись, я стоял, одинок,
И лишь говор струи тишину прерывал,
И о прежних я грустно годах вспоминал.
