Наточив поострее мечи,
Опустились на речку лучи.
И когда разрезали лед,
На реке начался ледоход.
Дружно ударились
Рыбы об лёд –
И на реке
Начался ледоход.
Что такое? Что там случилось?
Что-то большое зашевелилось...
И заскрипело, и зашуршало,
И закряхтело, и зашагало...
Где-то что-то идет...
Это тронулся лед!
Когда от весны удирала зима,
Такая вокруг началась кутерьма
И столько на землю свалилось хлопот,
Что утром, не выдержав, тронулся лёд.
Когда весной разбитый лед
Рекой взволнованной идет,
Когда среди полей местами
Чернеет голая земля
И мгла ложится облаками
На полуюные поля, –
Мечтанье злое грусть лелеет
В душе неопытной моей;
Гляжу, природа молодеет,
Но молодеть лишь только ей;
Ланит спокойных пламень алый
С собою время уведет,
И тот, кто так страдал, бывало,
Любви к ней в сердце не найдет.
Была пора, и лед потока
Лежал под снежной пеленой,
Недосягаемо для ока
Таился речки бег живой.
Пришла весна, ее дыханье
Над снежным пронеслось ковром,
И стали видны содроганья
Струи, бегущей подо льдом.
И близки дни, когда все блага
К нам низведет пора любви
И мне зарей раскроет влага
Объятья чистые свои.
Холодом зима подула,
Заковал мороз в ледок
Нашу речку, та уснула,
Мы там сделали каток.
А теперь весна настала,
Небо греет солнца круг,
Речка снизу постучала –
Вся деревня слышит стук.
Разойдитесь, попросила,
Набралась за зиму сил,
Лёд в минуту сокрушила,
И каток от нас уплыл.
Плакал, плакал снег последний:
«Таю, таю, весь растаю,
Стрункой тонкою прольюсь.
Вот пролился. Убегаю.
Вместе с льдинкой, вместе с тонкой
В море дальнее умчусь
И волной морскою звонкой
К старым скалам понесусь.
И что будет здесь весною,
Не узнаю, не узнаю!»
Плакал, плакал снег последний:
«Таю, таю, уплываю,
Не вернусь!»
Смотри, как на речном просторе,
По склону вновь оживших вод,
Во всеобъемлющее море
За льдиной льдина вслед плывет.
На солнце ль радужно блистая,
Иль ночью в поздней темноте,
Но все, неизбежимо тая,
Они плывут к одной мете.
Все вместе – малые, большие,
Утратив прежний образ свой,
Все – безразличны, как стихия, –
Сольются с бездной роковой!..
О, нашей мысли обольщенье,
Ты, человеческое Я,
Не таково ль твое значенье,
Не такова ль судьба твоя?
На солнце греется река.
Шуршат, ломаясь, льдины.
Их ноздреватые бока
В песке и комьях глины.
На Север, в Обь, они спешат,
Намокший снег теряя,
Как стадо белых медвежат,
Толкаясь и ныряя.
Здесь тесно, жарко им.
Взгляни:
Они блестят от пота.
Опять поссорились они –
Затор у поворота!
Идёт дежурный катер «Гром»
Теченью на подмогу.
Когтистой лапою – багром
Их разнимает строго.
И вот очистилась река,
Меняются картины:
Плывут, качаясь, облака
Там, где ныряли
Льдины.
Лед идет, лед идет!
Вереницей длинной
Третьи сутки напролет
Проплывают льдины.
Льдины движутся гурьбой
В страхе и в тревоге,
Будто стадо на убой
Гонят по дороге.
Синий лед, зеленый лед,
Серый, желтоватый,
К верной гибели идет –
Нет ему возврата!
Кое-где на льду навоз
И следы полозьев.
Чьи-то санки лед унес,
Крепко приморозив.
Льдина льдину гонит в путь,
Ударяет в спину.
Не давая отдохнуть,
Льдина вертит льдину.
А ведь этой глыбой льда,
Толстой, неуклюжей,
Стала вольная вода,
Скованная стужей.
Пусть же тает старый лед,
Грязный и холодный!
Пусть умрет и оживет
В шири полноводной!